[ предыдущая статья ] [ следующая статья ] [ содержание ] [ "Санкт-Петербургские Ведомости" ] [ поиск ] Санкт-Петербургские Ведомости No 48(2438), 17 марта 2001

Автограф в антракте
Про что, ребята, делаем кино?

Байки Евгения Татарского Приключенческим жанром всю жизнь увлечен этот режиссер, не доигравший в военном детстве, в котором остались столь памятные ему трофейные фильмы о королевских пиратах, Зорро и Робин Гуде.

Лет пять я ничего не снимал и стал "неуловимым Джо". Знаете, есть такой анекдот: "А почему Джо неуловим?" _ "Да на хрена он кому-нибудь нужен!.." Вот так и меня стали забывать. Нынешние продюсеры, может, в детстве видели мою "Золотую мину" или "Приключения принца Флоризеля".

Поэтому, когда один из них приехал ко мне из Москвы, я сразу понял: хочет удостовериться, что я еще не развалился на запчасти. И решил я засветиться: снял несколько серий "Ментов" и "Убойной силы". На телевидении ликуют: "Сумасшедший рейтинг!" А я им говорю: "Ребята, это рейтинг ваших рекламодателей. А мой _ хорошо, если остался на прежнем уровне".

Мне интересно с актерами поиграть. Они, как дети, поддаются на режиссерские авантюры. На телевидении это не удается. Там _ гонка. Умри, но выдай за день 300 метров в интерьере. А вот когда я работал вторым режиссером у Иосифа Ефимовича Хейфица, он по норме за смену снимал в павильоне 30 метров. Зато какая была атмосфера!.. Многим из своих профессиональных умений я обязан Хейфицу. Он учил, не уча, самой жизнью в профессии. Правда, когда мне захотелось сделать что-то самому, вышел казус: худсовет "Ленфильма" едва не зарубил мою заявку по инициативе... моего же наставника.

Узнал я о об этом от ленфильмовского патриарха Александра Гавриловича Иванова. Мы тогда еще даже не были с ним знакомы. А тут встречаемся, извините, в студийном туалете, и вдруг Иванов говорит: "А что это Хейфиц против вас так настроен?" Оказалось, он высказал коллегам такое соображение обо мне: "Каким он будет постановщиком неизвестно, а хорошего второго режиссера мы потеряем". Так что, дескать, давайте не будем спешить. Тут за меня и вступился Иванов.

_ Ося, _ сказал он, _ если бы в 1929 году я рассуждал в таком же духе, ты бы у меня до сих пор ходил в ассистентах.

Отношения у нас с Хейфицем были и остались очень теплые. А ларчик открывался просто: мастер запускал новую картину, и ему очень не хотелось менять второго режиссера. Став постановщиком, я и сам понял, как это хлопотно.

Тогда же, в самом начале, довелось мне быть сорежиссером первого советско-американского фильма "Синяя птица" и впервые узнать, что такое гипертония. Ставил фильм знаменитый голливудский режиссер Джордж Кьюкор, снявший когда-то "Газовый свет" и "Моя прекрасная леди". К тому времени он был уже стар: не в смысле принадлежности к звездам, а попросту старым. Да и жанр его, наверное, не очень вдохновлял. В довершение всего он ни черта не мог понять в советской действительности.

К примеру, он увидел в цирке аттракцион "Белые верблюды" и захотел его снять. О'кей, нет проблем! Но к моменту съемок верблюды уже гастролировали в Алма-Ате, и их нельзя было оттуда заполучить ни за какие коврижки. Это не помещалось в американских мозгах Кьюкора: как можно отказываться от денег!

Впрочем, отказывались не все. Лучше других это знал продюсер Пол Масланский, который позднее сделал себе состояние на сериале "Полицейская академия". Каждое утро в трусах и майке он совершал пробежки по Ленинграду и не обижался, когда свои же дразнили его "Масланский фром Минск" (он действительно был родом из Минска).

_ Юджин, _ сказал он мне, _ мои американцы _ абсолютные дураки.

Жалуются, что таксисты не хотят их везти с Невского в гостиницу. Они говорят: "Отель "Ленинград", плиз", а те не едут. Ну, я объяснил им кое-то. Не следующий день приходят: "Пол, ты гений! Стоило нам сказать: "Три рубля. Отель "Ленинград", как они тут же поехали".

С таксистами у них вышло, а вот с артистами _ нет. Балетные ребята из "Хореографических миниатюр" Леонида Якобсона в жизни столько не зарабатывали, сколько на этой картине. Но пришел срок, и они отправились на гастроли в Кострому. Так что не обогатился наш балетмейстер на съемках "Синей птицы". Зато на нем самом сделала фантастический бизнес Джейн Фонда.

Она тогда очень увлекалась коммунистическими идеями и пила пиво с людьми "простыми" _ от бригадира светотехников и ниже. При этом она жаловалась на отсутствие института горничных в отеле. Да и смекалка у нее была вполне капиталистической. Как-то для поддержания формы она попросилась на урок к Якобсону. Тот разрешил. А упражнения Леонид Вениаминович придумал сам. Фонда пришла в восторг от всего, что она там увидела и, вернувшись домой, придумала аэробику. Как говорят балетные артисты, вся она, мягко говоря, позаимствована у Якобсона.

Элизабет Тейлор в отличие от Фонды не жаловалась на отсутствие горничных. Она привезла с собой и прислугу, и бойфренда. Ее поваром "по совместительству" был актер Джеймс Коко. Он, правда, быстро исчез с картины. Тейлор тоже пыталась. Она где-то прочитала, что в нашей воде обитает инфузория-туфелька, которая для местных безопасна, а приезжим может устроить веселую жизнь. И звезда придумала себе "расстройство желудка", заявив, что не может сниматься. Пришлось вызвать врачей из Лондона, и те нашли ее вполне работоспособной.

И все же страшней, чем инфузория, было для Элизабет общение с Авой Гарднер, которая тоже снималась в картине. Они так не ладили, что по очереди напивались, только бы не встречаться на съемочной площадке.

Увы, на объекте "Дворец удовольствия" им по сценарию надо было сняться вместе. Вы бы видели, как они этого не хотели!..

Утром Тейлор первой пришла на съемку. В нервном ожидании она стала отхлебывать сок, в который, как оказалось, была влита водка. Вскоре у нее уже был нехороший блеск в глазах. И хотя она утверждала: "Я готова", объявили перерыв. Гарднер ушла в гримерный вагончик. И когда после паузы появилась посвежевшая Элизабет, из вагончика, едва стоя на ногах, выбралась Ава и сказала: "Я готова". Съемку пришлось отменить... Одно из двух: либо продюсеры боялись их наказать, либо капризы звезд были заложены в смету.

В самом же кинопроцессе мы с американцами схожи. Вплоть до того, что у них в группе тоже были показушники, которые ловко изображали кипучую деятельность. Но есть меж нами одно существенное различие. О нем я узнал на прощальном банкете в ресторане "Восточный", увидев захмелевшего первого ассистента режиссера. Он плакал, далеко не уверенный в прокатном успехе фильма. Оказалось, когда в прошлый раз он участвовал в съемках неудачной картины, ему четыре года не предлагали работу. И он опасался, что все это может повториться. Продюсеры не любят неудачников.

К сожалению, удачу не запрограммируешь. Хотя тот же Кьюкор выдал мне рецепт: "Чтобы снять хорошее кино, нужна хорошая литература и хорошие актеры". И я вспомнил аналогичное рассуждение драматурга Александра Володина, который в начале 60-х полагал, что режиссером может быть каждый. Один раз он даже попробовал сам поставить фильм, собрав хороших актеров и написав хороший сценарий. И случился конфуз: ленту никто не заметил.

Спустя много лет после "Синей птицы" довелось мне совершить ответный визит в Голливуд. "Цель поездки?" _ спросил меня в аэропорту американский таможенник. "Бизнес", _ бодро ответил я. "Доллары есть?" _ поинтересовался он... А теперь я ВАС спрашиваю: что должен был ответить на этот вопрос советский человек, привыкший заполнять анкеты?

"Судимость?" _ "Нет". _ "Родственники за границей?" _ "Нет". _ "Какими иностранными языками владеете?" Напишете: "Английским со словарем". Это сразу вызовет подозрение: а вдруг без словаря? Лучше написать "нет". Словом, услышав про доллары, я ответил раньше, чем подумал...

Это было еще одно российско-американское кино. "Гляди, Джо, _ обратился сержант к напарнику. _ Тут приехал какой-то хмырь из России, у него в США бизнес, но долларов нет".

И Джо взглянул на меня такими глазами, какими Кьюкор смотрел на Якобсона, когда в разгар съемок великий хореограф сообщил, что ему надо ехать на гастроли в Кострому.

Автограф взялОлег СЕРДОБОЛЬСКИЙ ФОТО Юрия БЕЛИНСКОГО