[ предыдущая статья ] [ следующая статья ] [ содержание ] [ "Санкт-Петербургские Ведомости" ] [ поиск ] Санкт-Петербургские Ведомости No 137(1562), 19 июля 1997

Гости съезжались на Мойку...
Из усадебных построек, появившихся на левом берегу Мойки в середине XVIII века, до нас дошло (разумеется, в измененном виде) лишь несколько. Среди них _ дом придворного поставщика Г. Х. Штегельмана.

Расположен он неподалеку от Невского проспекта, рядом с бывшим дворцом графа К. Г. Разумовского, и ныне входит в комплекс Педагогического университета.

Построен был дом Штегельмана по проекту Растрелли в 1750 _ 1753 годах, почти одновременно со Строгановским дворцом, возведенным тем же мастером. Нынешний свой вид здание приобрело после перестройки в духе раннего классицизма, черты которого проявляются, в частности, в лепных барельефах в виде античных ваз...

...После смерти первоначального владельца его супруга решила расстаться с участком и в ноябре 1763 года поместила в "Санкт-Петербургских ведомостях" такое объявление: "Бывшего придворного фактора Штегельмана жена вдова продает каменной дом состоящий на Мье реке со всеми... службами и с садом, в коем каменные оранжереи с разными фруктами и притом пруд с рыбою; желающие оной дом купить, о цене договориться могут с оною г. Штегельманшою".

Судя по описанию, усадьба Штегельмана мало чем уступала соседним барским усадьбам. В 1764 году Екатерина II приобрела ее в казну и отвела под жилье графу Г. Г. Орлову. К тому времени мысль о браке с ним, не поддержанная наиболее влиятельными приближенными, уже оставила императрицу, и она решила, что ее фавориту подобает иметь отдельное жилище. Идея постройки Мраморного дворца, "здания благодарности", отделанного с неслыханной роскошью, еще только витала в воздухе и была далека от осуществления...

По-видимому, серьезных переделок новоприобретенный особняк не потребовал, и в том же 1764 году Орлов стал задавать там пиры, на которых присутствовала вся знать и сама Екатерина. В дневнике С. А. Порошина, воспитателя Великого князя Павла Петровича, за 1764 _ 1766 годы неоднократно встречаются записи вроде нижеследующей, от 27 декабря 1765-го: "Вчерась ввечеру Ее Величество изволила быть у гр. Григорья Григорьевича Орлова в штегельманском доме, что на Мойке; там, как сказывают, компания была человек около шестидесяти. Ее Величество возвратиться изволила в час по полуночи. Ужин там был, танцы, песни, пляска и святошные игры. Гости часа в четыре по полуночи разъехались".

Подчас забавы придворных носили более замысловатый характер, что скрупулезно отмечает тот же Порошин: "Государыня изволила сказывать, что она ногою своею за ухом у себя почесать может... Фельдмаршал граф Петр Семенович Салтыков правой своей ногой вертел в сторону, а правой же рукою в другую, в одно время. ...Граф Григорий Григорьевич разные такие ж штучки делал".

...Спустя несколько лет фавор, или, как тогда говорили, "случай"

Г. Г. Орлова закончился, и он навсегда покинул дом на Мойке, который так и не стал его собственностью. В августе 1780 года "Ведомости" вызывали желающих "исправить нынешним временем в Штегельмановском доме, состоящем в ведомстве конторы строения домов и садов, в главном корпусе и флигеле разные работы", из чего можно заключить, что именно тогда и была осуществлена перестройка здания в новом стиле.

Следующим обитателем дома стал другой граф, на сей раз немецкого происхождения _ Фридрих Ангальт, приглашенный Екатериной на русскую службу в 1783-м и проживший в России до конца своих дней. Назначенный директором сухопутного шляхетского кадетского корпуса, он ревностно отдался воспитанию будущих офицеров. Его подопечные сохранили о своем начальнике благодарную память. Не имея собственной семьи, Федор Евстафьевич, как называли его на русский лад, всецело посвятил себя заботам о своих питомцах.

Он увеличил корпусную библиотеку и учебные кабинеты, расходуя на это собственные средства, но кроме того обратил самое серьезное внимание на физическое развитие кадетов, заставив их заниматься фехтованием, верховой ездой, плаванием и танцами. За два дня до смерти, 20 мая 1794 года, Ангальт в последний раз навестил корпус, простившись со своими воспитанниками...

Летом следующего года опустевший дом принял не совсем обычного постояльца: сюда из Петропавловской крепости переведен был Тадеуш Костюшко, взятый в плен после поражения польских повстанцев. По поводу сей смены жилища Екатерина в несколько елейном тоне писала своему постоянному корреспонденту М. Гримму 19 сентября 1795 года: "Он (т. е.

Костюшко _ А. И.) все хворает, потому я и поместила его в доме Штегельмана, где прежде жил покойный граф Ангальт; при доме небольшой садик, и там он может гулять. Он кроток, как овечка..."

Узнику отвели несколько комнат в нижнем этаже, приставив в качестве стража некоего майора, делившего с ним стол и сопровождавшего в прогулках по саду. Весь свой досуг пленник отдавал чтению, рисованию и токарным работам. Вступив на престол, Павел освободил Костюшко и, щедро одарив, позволил уехать в Америку, взяв с него слово не воевать больше против России; дом же на Мойке император пожаловал в 1797-м своему побочному брату графу А. Г. Бобринскому (вероятно, в память того, что здесь некогда проживал отец последнего Г. Г. Орлов). Спустя несколько месяцев Бобринский отдал пожалованный дом под Опекунский совет Воспитательного дома, получив взамен особняк в конце Галерной улицы, который оставался в его роду до самой революции.

Бывший же дом Штегельмана начал новое существование _ поначалу в качестве благотворительного, а позже учебного заведения. Эту жизнь он не прекращает вот уже двести лет.

Анатолий ИВАНОВ